Им были написаны следующие книги:

1) Книга מלחמות (войны). 
Сочинение это имеет полемический характер и посвящено религиозной борьбе с Саадьею.
Она сделалась популярною между караимами и долгое время служила в руках их острым оружием в борбе с талмудистами.

2) Толкование на псалмы Давида.
По мнению автора многие из них опровергают традиционный режим и подкрепляют учение Анана (*)
Оно было написано в конце первой половины десятого столетия т.е. после смерти Саадии.

(*) См. Пинскера стр. 21 и прим. стр. 130 и 133

3) Толкование на Экклезиаст, написано на арабском языке.
Слова этой свщенной книги автор принимает в буквальном смысле и видит в них правила нравственности.

4) Толкование на книги Руфи, Есфири и Плач Иеремии.
Все они были автором написаны на арабском языке, а последующими писателями переведены на еврейский язык.

Нужно сознаться, что все эти книги написаны в схоластическом, одностороннем направлении, каковое заимствованное последующими поколениями, не преминуло вредно отразиться на них.

По свойству еврейского языка, литература его изобилует аллегорическими формами речи - метафорами.
Сам Мойсей нередко прибегал к таким выражениям, в понимании которых всегда следует быть осторожным и не принимать в буквальном смысле.
Мы видим, что Соломон, этото гениальный человек, впал в грубую ошибку от такого понимания.

На основании одностороннего направления введеного Саломоном бен Ерухам, последующие учители Закона принимали постановления его в буквальном смысле.
От этого произошло то, что запретительные статьи о кровосмещении и брачном союзе приняли широкие размеры, что им не было ни меры, ни границ.
Образовалось целое учение названием רכוב а адепты его были названы мераккевами.

Они строили гипотезы на гипотезе и выходило так, что брак становился положительно редким явлением среди караимов.

Случалось так: один устроенный брак между двумя громадными общинами всех членов обеих общин в запретном отношении.
Молодеж старала и умирала безбрачною; нация умалялась, положение стало безвыходным.

Это вредное учение продержалось в течении нескольких столетий и было одною из главных причин малочисленности караимов.

Прозорливые люди давно заметили, что зло это были слишком пагубно; но трудно было искоренит его, так как учение это считалось основанным на Законе.
Его мог бы отменить заслуженный авторитет, основывая противодействие на том же Законе.

Хотя вполне и не успел отменить, но первый отпор этому учению дан бен Иосефом Га Роэ, известным арабским ученым под именем Абу Якуб аль Басир.
Им этому злу в самый корень его был нанесен удар и последующему деятелю легче стало справиться с ним, так как популярность того учения была пошатнута.
Спустя короткое время за это дело взялся муж более влиятельный, приобретший громкую известность не только ученостью, но и громаднем богатством, каковым был Ешуа Гамламмед.
Он написал книгу под названием ספר הישר основанную также на Св. Писании, и в ней по одиночке в пух и прах разбил все гипотезы מרכבים мараккевов.
Книга эта произвела страшный переполох в умах и народ разом отшатнулся от последних предав вечному забвению зловредное то учение.

Ешуа низвел запретную статью до второго колена в боковых линиях.
Народ освободился от нравственного гнева и стал дышать свободнее.

Соломон бен Ерухам и Ешуа Гамламмед служат живыми доказательствами, что караимство не мертвечина, как пишет Грец, а имеет силу в самом себе бороться как с внешними, так и с внутренними врагами.

Отрезвленный народ сознательно пришел к убеждению, что односторонность в понимании Св. Писания и пренебрежение науками, не приводят к добру а потому наученный горьким опытом, горячо взялся за всестороннее изучение языка и стал обогащать себя науками.
Повидимому настало время пылкого рвения к ним и горячей деятельности потому что скоро явилась целая вереница представителей наук и изящной словесности из среды караимов.

Так продолжалось до конца пятнадцатого столетия.
Теперь уж восток потерял всякое значение для Израиля талмудического и караимов.
В Испании и Франции для первых были образованы великие школы, где процветали все науки и поэзия.

Литературная и научная деятельность наших единоверцев караимов перешла в Крым, преимущественно в Чуфут Кале и Польшу; но никогда эти страны не могли сравниться с востоком изобилием писателей и великих деятелей.

К началу шестнадцатого столетия мало-азиятские наши общества так оскудели учеными людьми, что стали положительно нуждаться в порядочном преподавателе тогда, как талмудисты в этом отношении были очень счастливы; у них процветали в тех городах общинах прекрасно устроенные учебные заведения.
Особенно отличался Константинополь в том и другом отношении, т.е. недостатком для караимов и изобилием для талмудистов учебных заведений.

В этой крайности волей - неволей караимы стали посылать в эти заведения своих детей; но это не всегда бывало удачно.
Если во главе управления учебными заведениями стояли люди свободномыслящие и гуманные, то для нашей молодежи широко отворялись двери и им преподавали науки наравне с детьми талмудистов; если же там стояли фанатики, недружелюбно смотревшие на нас то детей наших единоверцев изгоняли оттуда, как проклятых еретиков, которым считалось за грех преподават слово Божие.

Униженные несколько раз выходками подобных извергов в своем религиозном убеждении караимы совсем перестали посылать своих детей туда.

Между тем в Константинополь стали съезжаться евреи, изгнанные из Испании и Франции, которые привезли с собою туда и свои науки.

Караимы встретили их с открытыми обэятиями, по силе возможности приютили их и щедро поделились с ними материальным своим достоянием.
Те с своей стороны щедро оделяли их своими познаниями (*).

(*) См. диссертацию Ионы Гурлянда под заглавием Мордехай Куматяно

Большая часть Константинопольских талмудистов недружелюбно относившихся к нам, подняла страшную бурю из за этого сближения и старалась поставить ему непреодолимые преграды.
К чести же интеллигенции общества нужно сказать, что часть блиятельных лиц общества явилась к нашим на помощь.

Тогда Константинопольская община разделилась на двое, за и против преподавания нашему юношеству в своих учебных заведениях.

Во главе противной нам партии стоял главный гахам, заседавший в Диване Высокой Порты Моше Капсали.
За нас же стоялли Элиэзер Капсали, Илия Галеви, Илия Мизрахи, Ханох Цанорта, принявший изгнанных наших мальчиков в свою коллегию и доблестный ученик его Мордехай Куматяно.